На главную Пишите письма... Фейсбук Вконтакте Поиск по сайту Подписка RSS
Новости
Альпинизм
Скалолазание
Ледолазание
Магазины
Интервью
Статьи
Обзоры
Персоналии
Без страховки
Фотоотчеты
На привале
История, РЕТРО...
Ссылки
 

На Хан-Тенгри и пик Победы


Восхождения. 2006г.
Отрывки из рассказа.
Полностью опубликовано на сайте www.southural.ru

Прохоров Борис, Магнитогорск

Начало...

Часть 2. ХАН.

(Утро в базовом лагере.
Пик Хан-Тенгри).

Думал ли я о предстоящих восхождениях, волновался ли по поводу своих шансов зайти на эти два семитысячника? Ну, конечно же, да. Я смотрел на эти вершины, анализировал всё прочитанное и услышанное ранее, сопоставлял свою подготовку с подготовкой товарищей и понимал, что боятся в принципе нечего. Всё реально. Конечно же, я понимал, каких усилий мне будет стоить воплотить задуманное. Я знал не понаслышке, а на своём, хоть и небольшом опыте, что просто жить на таких высотах - это уже смертельно опасно. Знал как себя Там вести, чего бояться и чего не бояться. И не собирался выставлять свою жизнь ставкой успеху. Повернуть назад в альпинизме - это тоже надо уметь. Вовремя почувствовать момент, когда ты понимаешь, что всё - выше тебе уже нельзя - это одна из дилемм, которые решает высотник в подобных восхождениях. Вот только когда наступит этот момент, где эта грань потенциала твоего организма, через которую переступать смертельно опасно? Вопрос квалификации, мастерства и опыта. Проверить этот предел и, по возможности, отодвинуть его ещё выше - это, по-моему, главный смысл этого вида деятельности. Да, риск есть и немалый. Очень велика роль случайностей. Всякая мелочь имеет значение, вплоть до того, насколько высушены у тебя носки. Не ставлю я в альпинизме перед собой слишком амбициозных целей - пройти новый маршрут, взойти на вершину, где ещё никто не бывал и т.п. Отдаю себе отчёт - всё-таки у меня не те приоритеты, и не та квалификация. Эти восхождения - в какой-то мере, подведение промежуточного итога всех предыдущих моих встреч с горами (а может и всего избранного образа жизни). Может быть, поиск согласия с самим с собой. Может быть, поиск своего "я" в этом мире. А может и просто наметка новых приоритетов в дальнейших горовосходительских влечениях.

Сегодня, 7-го августа знаменательный день - мы выходим в акклиматизационный выход на Хан-Тенгри. Выход назначен на "после обеда" - нам надо пройти по леднику под Хан до промежуточного лагеря на высоте 4200. Но с утра погода что-то не заладилась - с низу иныльчекской долины набежали облака. Наконец в 5 часов распогодилось и мы выходим в путь. В этот выход выдвинулось нас одиннадцать человек. В 20 ноль-ноль мы достигли лагеря 4200.

(В сераках "мышеловки")

Ночью, позавтракав и собрав палатки, при свете фонариков выходим на Гору. Мы далеко не первые - впереди уже мелькают чьи-то огоньки. Тропинка, где серпантином обходя закрытые снегом трещины, где прямо в лоб, начинает более крутой подъём. Потихоньку светает. Мы всё ближе продвигаемся к одному из самых опасных мест маршрута - "горлышку бутылки". "Горловина", "мышеловка", "бутылка", "труба" - так альпинисты называют этот участок. Крутое ущелье сужается, зажатое скальными стенами Хана и Чапаева. Сверху которых нависают снежные шапки и карнизы, весьма часто срывающиеся лавинами, перекрывающими весь ледник от борта до борта. Самое узкое место осложнено ещё и сераками ледопада. Спрятаться или убежать от смертоносных лавин - невозможно. Ты как на ладони, беззащитен и полностью во власти суровых и беспристрастных Горных Богов. Подхожу к ледопаду. Оглядываюсь назад. Горы и ледник, как бы белой пудрой присыпанные снегом, застыли, словно в экстазе, от прикосновения первых солнечных лучей. Восходящее солнце окрасило небо в нежнейший бледножёлтый цвет, а сахарные головы, оказавшихся уже ниже нас вершин Ак-Тау - в различные оттенки красного. Впереди и выше - кусочек чёрно-синего неба, наполовину закрытый сераками и гребнем Чапаева. Структура стены здесь - скалы, плотно сжатые в вертикальные морщины. Верхняя её часть, уже освещённая солнцем, превратилась в неестественно ярко-оранжевую шагрень. И вязкая тишина, невидимой завесой, ощутимо застыла в воздух. Впереди меня идёт тройка то ли немцев, то ли чехов. Двигались мы с буржуинами примерно одним темпом и, то я обходил их во время их привалов, то они меня во время очередной моей фотосъёмки. Темп немного снизился, точнее всё чаще приходилось останавливаться, чтобы перевести дыхание. Проходим сераки. . И вот последний серак, острый как клык, после него, похоже, склон выполаживается. Классный кадр: солнце лучистым диском лежит на снежном склоне, взрывая миллионами искорок морозную тень ледового столпотворения, причудливые сераки, разноцветные буржуины, выразительными восходительскими фигурами расположенные на снегу, и вершина Хана! Кричу что-то типа: "Стоп! Бьютифул фото!". Они послушно замирают. "Йес! Фэнк ю! Снято".

Ну, вот и я уже выше ледопада, иду по освещённому солнцем наклонному заснеженному полю. Самое опасное место - горловина - осталось позади. Чувствую: в прежнем ритме идти уже не удаётся. Дыхание сбивается после гораздо меньшего количества шагов. Солнце начинает жарить. Мы на дне высокогорной сковородки. Причём это не эпитет, а вполне нормальное альпинистское понятие. Сковородками называют "…снежные склоны, отражающие солнечный свет и действующие как вогнутое зеркало, в результате в центре создаётся зона повышенной солнечной радиации". Но чувствовал я себя, в общем-то, прекрасно, не испытывая никаких головных и иных болей, добрым мысленным словом вспоминая треккинг. Наконец выползаю на снежную полку-карман. Здесь может разместиться 7-8 палаток. Время 10 часов. И хотя впереди и выше уже видно перемычку, отсюда сегодня мы уже не тронемся. Высота 5200. Промежуточный лагерь.

(коронованный Хан).

Днём стояло неимоверное пекло. Определение "пекло" - наиболее близкое по значению слово, которое можно употребить в этом случае. Вот именно пекло, а не жара. Здесь жарит не горячий воздух, а сконцентрированная параболической тарелкой склонов солнечная энергия. Спастись можно только в тени. Но где здесь взять тень? Палатки превратились в парники. Только накрыв их спальниками и пуховками можно было создать внутри терпимую температуру. Отсюда, с 5200, здоровский вид на Победу. Ввиду того, что мы значительно поднялись, ракурс, под которым она видна, несколько другой. Более горделивый что ли, она как бы "расправила плечи и подняла голову". И неподражаема в закатных лучах.

На следующий день вышли в 7 и где-то в 11 были уже на перемычке. Перемычка между Ханом и Чапаевым - снежный вал, обрывающийся на север карнизом, а на юг (в нашу сторону) снежным склоном метров 40-50 высоты. Высота же самой перемычки (перевал Зап. Седло Хан-Тенгри, 3Б) - 5800. Здесь стоят палатки ещё одного промежуточного лагеря. Установили в этом месте и мы свои две "канчи. Тут явно прохладнее, несмотря на безоблачное небо, но зато потрясающий вид на Хан-Тенгри. Солнце запуталось своими лучами в облаке, тонким покрывалом, лежащим на вершине. Создавая при этом подсвеченную изнутри сияющую корону, водружённую на голову Властелина Неба.

(пик Победы)

В послеобеденное время налегке, с одними только фотоаппаратами выходим на "прогулку" до высоты 6100. Подъём по бесснежному гребню, круто обрывающемуся на север и более полого - заснеженным склоном в сторону лагеря 5200. Гребень осложнён невысокими скальными уступами. По мере подъёма открывается замечательная панорама на окрестности. Самый впечатляющий вид - на Сев. Иныльчек и Северную Стену Хана. Склон настолько крут, что кажется, будто мы находимся на отвесной стене. Внизу, под нами, ледник, разрисованный параллельными, контрастными белому льду, полосами морен. Он извивается застывшей ящерицей с лапами-притоками боковых ледников, вгрызшихся когтями ледопадов в склоны Сары-Джаза. Два пояса - чёрный и жёлтый составляют Северную Стену Хан-Тенгри. Граница между ними проходит как раз на уровне высоты 6100. Чёрный пояс, почти обсидианового цвета, уходит вниз, как отсюда кажется, в бездонную пропасть. До вершины кажется рукой подать. Казалось бы - сбегать туда - как два пальца об асфальт. Но нет, "здесь вам не равнина". Однако по высоте это целый километр. И километр этот расположен на высотах 6000-7000м. А это значит, что с каждым десятком метров всё значительнее в свои права вступают другие законы. Это другой мир. Чуждый человеку. Опасный, но ужасно манящий своей суровой непредсказуемостью.

(Вечер в кают-компании)

10-го августа в 5 утра, чтобы по ранью преодолеть "мышеловку", уходим вниз в базовый лагерь. Пару дней в базовом лагере отдыхаем - спим и едим, греемся на солнышке, бродим по окрестностям в поисках интересных фотокадров. На 2 часа ночи 12 августа назначен наш выход на восхождение на Хан-Тенгри. За 2-3 часа мы должны по леднику дойти до 4200 и поутру преодолеть "мышеловку". Первый промежуточный лагерь будет на 5200.

Прозрачная безоблачная ночь. Звёзды и луна сияют на небе, красотища неимоверная. Всё залито волшебным лунным светом. Ледник слабо фосфоресцирует, возвращая небу блеклое свечение. Мельчайшие бороздки, сеткой пересекающихся чёрных линий и штрихов, как будто это тетрадный лист в косую линейку, испещряют поверхность ледника. Лунный свет отражается в миллиардах кристалликах фирна. Ты проходишь мимо этих мерцающих холодных огоньков, и они вспыхивают, мигают, гаснут и снова вспыхивают, словно живой шевелящийся ковёр. Склоны гор, закрывающие пол неба, выложены чёрными, без полутеней, геометрическими фигурами, как на картине абстракциониста, контрастирующими со снежными полями и ледовыми шапками вершин, излучающими мёртвящий голубой свет. Сами горы - это спящие фантастические животные-гиганты, их кряжистые ноги скалистых контрфорсов омываются рекой ледника. Хан-Тенгри - Повелитель Неба и Гор взирает на всё это недремлющим оком грани, освещённой луной. Горделивая осанка его склонов подчёркивает непобедимость и величие. Вторая грань пирамиды Хана, находящаяся в тени, отделена от светлой серпами Мраморного Ребра. Вместе они - словно "инь и янь". Всё это накрыто бездонным космосом неба. Можно даже сказать, что космос опустился сюда, на этот ледник, к этим горам, так как воздух был настолько чист, прозрачен и недвижен, что казалось, будто его нет вообще. Немигающие звёзды холодны и бесстрастны. Тишина, нарушаемая только хрустом льдинок под нашими ногами. Что наша жизнь? - миг, мгновенье в жизни горных великанов, по колено погрузившихся в ледовые валы реки, текущей по своим вселенским часам. Эта дивная тянь-шаньская ночь - вселенская миллисекунда, растянутая в несколько часов человеческой жизни. Я шёл и впитывал энергию этой красоты всеми фибрами своей души. Я был опьянён необъяснимой силой, исходившей от этого пейзажа. Эта сила, Сила Совершенной Красоты, нисходя с бесконечности глубин вселенной, пронизывала словно эфир, всё это пространство до самого последнего атома моего тела. Я не знаю как назвать то чувство, что я тогда испытывал - просветление?, тихий восторг?, эмоциональный шок? Я чувствовал собственное бессилие и абсолютную невозможность как-то запечатлеть, описать, воссоздать, отобразить какими либо художественными способами красоту этой ночи. Да и нужно ли это? Увидеть и прочувствовать это можно только побывав там.

В 8 утра мы на 5200. Вскоре наступило ставшее уже традиционным пекло. Как-то незаметно, в чаепитиях и обычной лагерной ленивой суете, прошёл день. 13 августа не напрягаясь, к 13.45-ти подходим на 6100.

Рано утром, задолго до рассвета, просыпаемся, разгребаем по углам спальное барахло, на двух горелках готовим завтрак и чай. Потом, тут же в палатке, одеваемся и обуваемся. Несильный ветерок колышет стенки палатки. Как там погода? Да вроде ничего. И вот в 7 утра я, в связке с Андрюхой, выдвигаюсь на маршрут. На мне два с половиной килограмма фотоаппаратуры, пуховка, обвязка (жумар, карабины, самостраховки), на ногах - пластиковые "асоло", кошки, на руках простые китайские перчатки "типа из полара", и самодельные рукавицы-верхонки "а-ля Манарага". В рюкзаке - куртка "Ушба", перекус, термос 07 л., грамм 150 коньяка во фляжке, фонарик, горнолыжные очки, запасные шерстяные варежки и носки. Всё. Иду несколько высоким для себя темпом - ведь наша связка не должна задерживать остальных. Весь маршрут провешен старыми, изодранными и со многими узлами в наиболее сомнительных местах, перильными верёвками. Перила идут где в две, где в три линии. Но это, скорее, путеводные нити, чем страховка. Встёгиваешься в них карабином, и, крепко сжимая карабин и верёвку в руке, ножками так, по ступенькам и уступчикам поднимаешься по удобным и несложным скалам. Эти перила - только указывают оптимальный путь, а маршрут в основном "идётся" усилием собственных ног и рук. Лишь в паре мест пришлось жумарить по настоящему. Мы в тени вершины Хана, хотя вокруг уже всё освещено солнцем и небо пока безоблачно. Но всё время дует холодный ветер.

(Выход из кулуара на предвершинный участок)

В пылу "работы" не замечаешь ни времени, ни усталости. Дыхание восстанавливаешь через пять-десять шагов. Но в остальном самочувствие нормальное. Я ещё успевал фотографировать, часто меняя объективы. Перила вверх косым траверсом уходят с гребня в нижнюю часть скалистого кулуара. Здесь, в центре кулуара, почти отвесная скальная стенка, сложенная средними по размеру каменными блоками. Это, наверное, ключевое место маршрута. Вижу как медленно (для своего темпа) жумарит этот участок Агафонов. Значит, нам всем придётся здесь не сладко. Вскоре и я встёгиваюсь в верёвку под скалой. Но, в общем-то, скалы несложные, даже может быть и удобные - уступчики как ступеньки - как раз на высоту шага. Но здесь тебе не тут - высота - и силы заканчиваются после двух-трёх рывков жумаром. Восстанавливаешь дыхание и снова вверх. Три-пять шагов - отдых. Наконец и этот, в несколько верёвок участок, позади. Опять траверс вправо, по небольшому снежнику под следующий скалистый гребень. Подъём на гребень не такой крутой, как в кулуаре, но усталость и высота берут своё. На гребне решаю устроить привал. Здесь уже солнечно. Виден, уходящий вверх снежно-скальный купол. Вершина? Возможно. Но может быть и так, что это очередной взлёт склона. Пропускаю Юру вперёд, а сам ещё некоторое время отдыхаю. Подошёл Андрей. Ну, всё, пора.

Дальше путь лежит по снежному кулуару и по скалам по борту его. Теперь дыхания хватает только на 5 "жумарных" шагов. Кулуар выводит на снежный склон. Вершина рядом. Но как тяжелы последние шаги! Шаг, второй, третий. Всё. Для того, чтобы удерживать тело в вертикальном положении тоже надо прикладывать усилия. Утыкаюсь чуть ли не лбом в снег. Судорожно, как рыба на берегу, хватаю ртом воздух. Десяток быстрых и три-четыре длинных вдохов-выдохов. Замираю перед очередным рывком. Пять шагов и снова на раскорячку валюсь на склон. Восстановление дыхания и снова пять шагов. Точнее не шагов. Я "иду", зажав одной рукой жумар, другой упираясь костяшками пальцев в снег, тело чуть-ли не параллельно земле. Оглядываюсь назад. Андрюха на десяток метров ниже меня стоит, отдыхая в позе статуи под названием "альпинист, жумарящий в вертикальном положении". Ещё несколько "переходов" в стиле "пьяной обезьяны". Отдыхаю, оглядываюсь: Андрей снова застыл в прежнем положении. Так мы с ним и двигались - я полуползком, он в полный рост. Создавалось такое ощущение, что я тащу на верёвке за собой андрюхину статую - до того синхронно мы с ним передвигались. "Иду", дышу, оглядываюсь - стоит. "Иду", дышу, оглядываюсь - опять стоит, не сокращая и не увеличивая расстояния между нами. Не знаю, как ещё поточнее описать то состояние, которое я испытывал на высотах около 7000м. Передвижение на высоте напоминает плавание под водой. Вы ныряете, плывёте, сколько хватает сил, потом всплываете, жадно глотая воздух и снова заныриваете. И гребёте, гребёте до одеревенения мышц. Но в плавании у вас есть альтернатива - всплыть. Здесь же, на высоте - просто напросто такая жизнь. Километр за километром, минута за минутой, час за часом. Ну нету кислорода и все! Дыхание постоянно учащённое. Ты вроде и стоишь, но твои лёгкие работают так, как будто они снабжают кислородом не только тебя, но и твою "тень", тебя в другом, параллельном мире, причём "там" - ты бегун на средние дистанции. И высота медленно, но неумолимо высасывает из тебя силы, чтобы ты ни делал, да хоть бы и просто спал.

Но вот закончилась верёвка. Теперь простой подъём по снегу между мраморных камней и - вершина. Небольшой триангуляционный знак, увешанный вымпелами. Он стоит на склоне снежного холма - который и есть снежный надув, обрывающийся в другую сторону карнизом. Вот там-то, на верхушке холма и набегает, наверное, 7010 м. Но туда мы не ходили, а на вид мне показалось, что не наберётся там 15 метров плюсом к 6995. У Андрея был GPS. Он у триангуляторной пирамидки "стрельнул", тот показал что-то вроде 6985. Время 14 часов. 14 августа 2006г. Я на вершине Хан-Тенгри.

Спуск занял ещё 4 часа. Не скажу, что дался он легко. Спускаться надо было на скользящем карабине, по возможности не пользуясь спусковухой. Тем более, что на это уходит гораздо больше времени - бесконечные перестёжки на частых узлах. Нагружать ветхие верёвки нежелательно, а идти надо, полагаясь на свои собственные ноги.

Наконец палатки. Только я присел, как по рации передали приказ Ермачека: все кто спустился первым - валит на 5200. В 20.00 я уже был в нашей "канче" на 5200. Вдвоём с Санычем этой ночью мы спали как короли. В лагере мы были одни, было тихо и безветренно. И уже следующим утром были в базовом лагере. На вершину Хан-Тенгри из нашей команды поднялось 8 человек. Это - Саня Пашков и Лёха Барышников, Данияр Муканов, Андрей Бобылев, Яковенко Валентин, Прохоров Борис (Магнитогорск), Сан Саныч Агафонов и Ермачек Юрий.

Продолжение следует...

Хан и Победа с УВК в 2006 году. Хроника.

Все сборы УВК


Яндекс.Метрика